Анютины глазки

    Думаю, история, приключившаяся в нашей семье, окажется поучительной или знаковой, поскольку иначе, как суровым уроком судьбы, ее не назовешь.
    14 лет назад белый свет пополнился еще одним "родотравмированным инвалидом" - Анной свет Владимировной.
    Когда у молодой, необученной роженицы Екатерины в 8 месяцев начали отходить воды, отсутствие предродовых схваток не вызывало у нее особой тревоги. В роддом Катю доставили по требованию ее мамы к концу дня. Дежурный врач, приложившись ухом к животу привезенной пациентки, констатировал: сердцебиения не слышно, плод мертв. И, дав распоряжения акушерке, удалился для продолжения прерванной вечеринки.
    Медсестра не спеша, в течение 4 часов, проводила стимуляцию, вызывая естественные роды, ворча при этом, что уж она-то стук сердца младенца слышит. На свет Божий Анюта появилась благополучно, оказавшись, к удивлению врача, живой, но, как потом выяснилось, с весьма ограниченными возможностями.
    На кормление маме дочку не приносили, объясняя это отсутствием у малышки сосательного рефлекса. Однако, когда мы потребовали продемонстрировать сей факт, малышка жадно припала к материнской груди, и медперсонал удивился еще раз. Выписка состоялась без особых комментариев со стороны врача, которому в ночь рождения Анюты было не до кесарева сечения.
    О том, что у нашей девочки - детский церебральный паралич, мы не знали 1,5-2 месяца, пока не провели УЗИ, заглянув со специалистом через незаросшее темечко в пострадавшую головку. Кровоизлияние левого желудочка головного мозга, плавающий тромб, асимметрия обоих желудочков, ишемия вещества головного мозга - вот далеко не полный перечень обнаруженных у малютки проблем.
    Года четыре мы давали ребенку все препараты, прописанные врачами, и только когда после очередных уколов у Анечки увело правую стопу внутрь, решили прекратить эту практику. До нас, хоть поздновато, дошло, что традиционное лечение по принципу: не помогает одно - попробуем другое низводит страдающее дитя до подопытного кролика.
    За пять лет, проведенных в Москве, применив почти все существующие в то время методики и курсы лечения, потратив остатки денег от проданных на Севере квартир, мы не добились улучшений ни по одному из многочисленных симптомов треклятой болезни. Искренне благодарны лишь тем профессорам, которые резали правду-матку в глаза: "Никакие препараты ДЦП не лечат. Никто вам не поможет. Чего сами добьетесь, физически и умственно занимаясь с ребенком, то и будет вашей заслугой".
    Центральная нервная система Анюты была серьезно поражена: в 6 лет ее умственное развитие было сравнимо с 2-летним ребенком. Еще на первом году жизни специалисты прогнозировали, что ходить и учиться наша девочка не сможет. Однако самостоятельно передвигаться по ровной поверхности Катя дочку научила. Следовательно, одно из предсказаний не сбылось. Что делать с остальными?
    И решили мы "разложить" аббревиатуру ДЦП по полочкам. Если к словам относиться с уважением, то почему недуг "детский"? Он может одолеть подростковый организм, сохраняясь до старости, а слово "паралич" и вовсе не оставляет шансов больному. Поэтому решили переименовать суровый диагноз в ЦП - церебральную проблему. А коли так, то ее следует предотвратить.
    Потом возник более важный вопрос: почему забракована наша кровь в Анечке? Ведь болезнь не является инфекционной или наследственной, даже будучи родовой травмой... Сели мы с Екатериной как-то вечером друг против друга и начали признаваться в своих прошлых постыдных поступках. Взглянули на себя со стороны в совместной жизни и поняли, что если ничего не изменить в мировоззрении, в отношении к людям, деньгам, окружающей среде, то едва ли сможем решить трудную задачу по реабилитации своего чада. Заблуждения, ошибочные убеждения стали для нас в ту ночь очевидными, как мазутные пятна на поверхности воды, той самой, из которой мы на 80% состоим. Жгучий стыд позволю себе не комментировать...
    На следующий день мне вдруг вспомнился личный многолетний опыт голодания по системе йогов. Из каких-то закромов память извлекла информацию из прочитанной когда-то литературы, в которой упоминалось о благополучном излечении детей, страдавших нарушениями центральной нервной системы, дозированным голоданием.
    Начав с 36 часов, потом двое, четверо суток с перерывами на восстановление, голодая вместе с Анютой, мы внимательно наблюдали, как переносит ее организм отсутствие пищи. До 8 суток - легко, а более - вполне терпимо, без капризов. После очередного, 16-дневного поста, мы с женой ликовали, плевали через левое плечо и стучали по дереву. Смышленость Анечки радовала нас, как прозревших от слепоты, хотя в каком-то смысле это так и было.
    Тенденция к регрессии болезни была слишком очевидна, и мы решили не прекращать голодание с интервалами в полгода. Между тем жена набрала учебников за первый класс и обучила дочку за пять месяцев тому, что следовало знать первоклашке.
    Самый длительный период воздержания от пищи всей семьей составил 30 суток с употреблением чистой воды и ежедневным промыванием кишечника. Следует отметить, даже в последние дни при упомянутом очищении вода выходила отнюдь не чистой. При вегетарианстве Анюты это было невероятно. Как же тогда мы, взрослые, мягко говоря, нечисты изнутри?..
    Выход из водо-воздушного питания без преувеличения можно назвать новым рождением, ибо восторг от внутренней чистоты, более ярких красок окружающей среды, усиленного ощущения вкуса и аромата пищи, любви к ближнему распирает истощенное тело избытком чувств, сравнимых лишь с весенним пробуждением матушки-Природы. Примечательно и то, что физические страдания, связанные с обостренной болью неблагополучных органов, во время голодания стираются из памяти напрочь. О дискомфортном состоянии всего "биоаппарата" почему-то забываешь. Как-то у дочки перед очередным постом непроизвольно вырвалось: "Да здравствует голодовка!"
    Сейчас Аннушке 14 лет. Физически и умственно чувствует себя превосходно. С положения стоя может сделать "мостик", поднявшись в исходное положение. В ежедневном распорядке - пробежки по набережной. Летом - плавание (рядом с папой). В школе - круглая отличница. Думаем, ничто не должно помешать ей и дальше с успехом грызть гранит науки.
    Да, нам с женой досталась жестокая задача - лечить у дочери церебральный паралич. Как мы решили ее - покажет время. А пока все симптомы диагноза того страшного времени исчезли. Надеемся, навсегда!
    Желаем всем здоровья, благополучия и прозрения!
    Семейка жизнью наученных, судьбой отшлепанных Шиловых.

    Шилов В.М.

    ЗОЖ: 5 июня утром заместитель главного редактора Светлана Пальмова созвонилась с Владимиром Михайловичем Шиловым. Он сообщил по телефону:
    - Аннушка с отличием окончила 6-й класс. Каждый день - благо погода позволяет - плавает, делает пробежки...
    Выяснилось, что сам Шилов работал и поваром, и сварщиком. Занимался йогой, вообще вел и ведет здоровый образ жизни. Взяли на вооружение голодание, считает, что оно очень помогло и помогает.
    Мама Ани, Екатерина, по профессии - товаровед, в юности занималась гимнастикой - для здоровья. Когда случилась беда с дочкой, все силы направили на то, чтобы помочь ей встать на ноги в прямом и переносном смысле. Теперь семья Шиловых помогает родителям детей, больных ДЦП, советами и личным опытом.

    Комментарий главного врача Детской психоневрологической больницы №18, доктора медицинских наук, профессора, заслуженного врача РФ Евгения Григорьевича Сологубова:
    Прежде всего хочу сказать: молодцы папа и мама Анюты, они не опустили руки, стали бороться за дочку. Выбран был, судя по результатам, о которых идет речь в письме, правильный алгоритм лечения. Вообще-то у нас в больнице в восстановлении ребятишек с ДЦП мы не используем голодание, дети непременно должны получать белок, чтобы не снижался иммунитет. У нас основной упор делается на физические упражнения, плавание, массаж и так далее. Кстати, в режиме Анечки все это тоже было. Но раз голодание вкупе с физкультурой, плаванием пошло девочке на пользу - отлично!
    Будет возможность - приезжайте в Москву, я готов посмотреть Анечку, дать какие-то рекомендации. А пока - так держать!