Вдох, как укол, мгновенный

    Увы, Александры Николаевны Стрельниковой – автора парадоксальной гимнастики – уже нет в живых. Несколько лет назад во время вечерней прогулки ее сбил в Серебряном бору шальной мотоциклист-рокер. Не знаю, что и сколько потеряла медицина, но простые люди потеряли мудрого и доброго целителя.
    Признаюсь, о парадоксальной гимнастике Стрельниковой слышала давно. Мол, жутко популярная, творит чудеса…
    Спрашивала себя: «Почему парадоксальная? Как эта гимнастика может быть парадоксальной?» Но над вопросом особо не задумывалась. Да и к чему? Бронхиальной астмой я не страдала, петь тоже вроде не собиралась.
    Заставили же меня заинтересоваться – я работала тогда в газете «Советский спорт» – читательские письма. Расскажите да расскажите. Дайте адрес. Помогите связаться.
    Решила со Стрельниковой встретиться, подготовить материал. Набрала номер телефона…
    – Алло! – услышала на другом конце провода.
    Объясняю, кто я:
    – Могу ли рассчитывать на внимание?
    – Приходите послезавтра, – просто сказала Стрельникова.
    Вот, собственно, и весь разговор. В начале дня, кажется, это была среда, в 9 утра я стояла на четвертом этаже у двери ее квартиры в доме на улице Тухачевского. За дверью слышались звуки фортепьяно и уже знакомый голос, который произносил:
    – Резче. Резче… Раз, два, три, четыре, раз, два, три, четыре… Кошка. Кошка, кошка хочет поймать воробья…
    Я нажала на звонок. Дверь открыла тоненькая, хрупкая, энергичная женщина. Стройная и очень подвижная. Только лицо выдавало возраст – Стрельниковой было тогда 75.
    – Вы корреспондент? Проходите. Мы скоро закончим. Подождете?
    Я сидела за круглым столом, заваленным письмами, бумагами, тетрадями, в крохотной и очень скромной двухкомнатной квартирке, наблюдая за необычной, на первый взгляд, гимнастикой. Дыхательные упражнения. Все на фоне движения. В основном – наклоны вперед, во время которых выполняется вдох, а не выдох, как учили нас всегда на уроках «нормальной» гимнастики. И еще одно: вы быстро сгибаете руки в локтях, пытаясь обнять себя за плечи. Здесь тоже, ибо гимнастика парадоксальная, все наоборот – вдох делается в момент, когда плечи и грудная клетка сжаты руками.
    – Весь акцент на энергичный вдох, – твердила Стрельникова, – вдох, вдох, вдох. Если вам трудно, значит, вы при вдохе берете много воздуха. Не делайте этого. Помните: вдох не объемный, а активный.
    После урока я разговорилась с 56-летней Зинаидой Семеновной Фортыгиной. Выяснилось: двадцать лет страдала бронхиальной астмой. Все было: и бессонные ночи, и вечный страх, и ощущение неполноценности. Но вот в какой-то газете прочла заметку о Стрельниковой. Приехала в Москву.
    Наш разговор состоялся после седьмого урока. Зинаида Семеновна собиралась в обратный путь – она живет в Краснодаре. Похоже, эти семь уроков совершили чудо – впервые за двадцать лет Фортыгина провела без приступов несколько ночей.
    – Но ведь приступ может повториться? – спросила я, как только Фортыгина ушла.
    – Разумеется, – ответила Стрельникова, – только теперь она знает, как его снять. Теперь у нее не будет чувства уничтожающего страха, которое делает человека совершенно беспомощным перед болезнью.
    В тот день в квартире Стрельниковой было столпотворение. Уходили одни, приходили другие. Астма, остеохондроз, стенокардия, бронхит, логоневроз (заикание), гипертония, сколиоз. Я расспрашивала людей об их болезнях, о самочувствии, о самой гимнастике. Все, разумеется, кроме тех, кто пришел впервые, отмечали в большей или меньшей степени ее положительное воздействие.
    Впрочем, послушаем лучше саму Александру Николаевну. Это та самая запись, которую я сделала в первый свой визит к ней. Да, да, именно много лет назад.

    Ирина Кочеткова.