Мой крестный

    Написать вам захотелось после прочтения публикации в ЗОЖ (№5 за 2006 год) письма Кабышевой Л.В. «Ты с нами, отец!». Читая ваше письмо, уважаемая Людмила Всеволодовна, я вспомнил о своем близком, любимом и дорогом человеке. О моем крестном – Евгении Владимировиче Гейере, Как же эти два человека во многом схожи! По силе воли, по своему благородному отношению к жизни, по нелегкой судьбе, которая выпала на их долю, и по тому, с какой непоколебимой твердостью преодолевали они все трудности.
    Я с детства не был крещен, хоть моя мама и верующий человек. Благодаря школьному воспитанию не верил и в Бога. С Евгением Владимировичем на велосипедах мы объездили весь Сергиево-Посадский район. Во время этих путешествий я слушал его рассказы об истории нашего района, о жизни людей, о монастырях и церквях, о Библии и как-то само собой пришел к Богу. В 14 лет крестился – моим крестным стал Евгений Владимирович Гейер.
    Родился Евгений Владимирович в 1912 году в семье потомственных дворян, но в 1917 году семья Гейер-Оболдуевых потеряла все: счет в банке, квартиру в центре Москвы… В итоге мама Евгения Владимировича оказалась в доме инвалидов в поселке Каляевка близ Черниговского скита, что под Сергиевом Посадом, а Евгений Владимирович – в детском доме, что находился там же, неподалеку. С детства крестный знал два иностранных языка – немецкий и французский. В доме инвалидов он познакомился с бывшим цирковым гимнастом и акробатом, который сорвался с трапеции и повредил позвоночник. Тот стал обучать любознательного мальчишку основам акробатики, и впоследствии крестный стал мастером спорта.
    В школьные годы Евгений Владимирович познакомился с М.М. Пришвиным, известным русским писателем и заядлым охотником, который жил в этих местах. Будучи в школе круглым отличником, крестный прогуливал по полгода, охотясь вместе с писателем, а скорее, просто сопровождая его.
    Когда началась война, крестного признали непригодным к службе по причине плохого зрения. Тогда он пошел добровольцем, простым фельдшером, в госпиталь, но благодаря своим талантам, эрудиции и знанию немецкого закончил войну лектором политотдела в чине капитана.
    После войны крестному предложили оформить инвалидность, так как у него было несколько ранений и контузия. Но придя оформлять документы, он спросил, можно ли с этой инвалидностью кататься на лыжах, ездить на велосипеде, заниматься спортом, участвовать в соревнованиях. На что врач ответил: «Какой спорт! Вам теперь нужно больше лежать, максимум – это неторопливые прогулки».
    «Ну, тогда я у вас не был», – ответил Евгений Владимирович и не расставался с лыжами и велосипедом до 84 лет.
    Всю свою жизнь крестный вставал рано утром, не позже 5.30. Обливался холодной водой, делал гимнастику, отжимался, упражнялся с гантелями, гирями. До 60 с лишним лет преподавал в школе физкультуру, ходил с ребятами на лыжах, заливал каток и играл в хоккей. Его родной сын умер в годовалом возрасте от кори, может, поэтому крестный все последующие годы работал школьным учителем, вел кружки, секции, в местном клубе создал кукольный театр.
    Многие считали крестного чудным. В его однокомнатной квартире всегда стояли два велосипеда, которые составляли самую ценную часть его имущества. Также очень ценил он свои старенькие, но верные фотоаппараты, нехитрые инструменты. Одевался скромно, но очень аккуратно. В школе даже ходила поговорка: «У завуча школы штаны, а у Евгения Владимировича брюки». Вообще к вещам относился очень бережно, достаточно сказать, что любимая мотоциклетная куртка прослужила ему 24 года.
    Питался крестный всегда очень умеренно, никогда не переедал. Летом на велосипедах мы ездили по полям и собирали полезные травы, а зимой пили чай. Благодаря Евгению Владимировичу я стал интересоваться трудами Поля Брэгга, Шелтона… Девиз Брэгга «Жизнь – миля в минуту» и по сей день стараюсь сделать своим.
    Благодаря крестному я научился ценить и уважать своих родителей, свою маму. Я счастлив, что моя мама жива и в свои 71 год держится бодрячком, хотя и случаются разные болячки…
    На 86-м году жизни Евгения Владимировича не стало. Уже будучи тяжелобольным, крестный переживал, что не имеет никаких сбережений «на крайний случай». Все пытался сколько-нибудь отложить, но у него ничего не получалось – пенсии не хватало. Когда он умер, вопрос о деньгах отпал сам собой. Собралось очень много людей, его бывших учеников, тех, кто с ним когда-то работал или просто был знаком. Было сказано много добрых слов, многие плакали. Отпевание в церкви проводил священник, также бывший ученик Евгения Владимировича. Мое письмо лишь маленькая крупица того, что можно было бы сказать об этом человеке…
    В заключение хочу обратиться с личной просьбой к читателям ЗОЖ. Стыдно признаться, что, путешествуя со своим крестным по родному краю, я никогда не видел моря. Этим летом у нас с женой впервые получилось взять отпуск в одно и то же время, и мы хотим поехать на море. Может, кто-то из читателей ЗОЖ предложит нам кров? Напишите мне, если есть такая возможность, сообщите номер телефона. Мы будем знать, куда едем, созвонимся, а вы будете знать, кого ждать. Моя семья (я, жена и дочка) небогатая, но и «нахлебничать» не станем. Люди мы не скандальные, веселые и общительные.

    Косякин М.В.