Живите! Особенно если вам скажут: «Не жилец…»

    В ЗОЖ (№9 за 2006 год) был опубликован очерк «Судьба надежд не оставляла», посвященный ветерану Великой Отечественной войны Петру Николаевичу Кадяеву. В нем, кроме военных и трудовых заслуг, упоминался еще один подвиг этого человека, 38 лет назад приговоренный врачами к неизбежному концу, Петр Кадяев поставил себя на ноги и сегодня помогает обрести здоровье другим. По просьбе читателей с «тольяттинским йогом» встретилась корреспондент ЗОЖ Татьяна Шибакова и записала его рассказ о том, как безнадежный больной стал образцовым здоровым.
    Диагноз
    Родился я в 1914 году, и с молодости здоровье у меня было неплохое. Войну встретил железнодорожником, а им полагалась бронь. Но в 1942-м подал в военкомат заявление и ушел на фронт добровольцем. Сиваш, Сапун-гора, Севастополь, Прибалтика… Через полтора месяца – первое ранение, в 1943-м контузия. В общем, войну закончил инвалидом II группы с диагнозом «эпилептические припадки судорожного характера с потерей сознания». Однако в мирные дни о диагнозе пришлось забыть. Строил подъездные пути к будущей Волжской ГЭС, потом назначили старшим диспетчером по строительству земляной плотины и перекрытию Волги, заместителем начальника «Куйбышевгидростроя». Работа поглощала все: время, нервы, здоровье. Трижды, разъезжая по делам на служебной машине, попадал в автомобильные аварии. В результате – сотрясение мозга, грыжа позвоночника. Однажды после сильного удара грудной клетки врачи зафиксировали, что ребра отошли от места крепления к позвоночному столбу на 4 миллиметра.
    В шестидесятые годы болезни посыпались как из рога изобилия: язва желудка и 12-перстной кишки, геморрой и спастический колит, гипертония, кардиосклероз и холецистит. Перенес подряд в течение трех лет инфаркты. В конце концов, в 1968-м я надолго оказался в больнице. К прочим записям в медицинской карточке прибавилось: атеросклероз аорты и коронарных сосудов, травматическая энцефалопатия с выраженной вегетативной реакцией, аденома простаты…
    Лежал пластом больше года. Да и вес (90 кг) был против меня. Сердечная мышца атрофировалась, пульс – всего 49 ударов в минуту. Стоило пошевелить рукой – давление подскакивало до 180. Это была лучшая областная клиника, лекарств там не жалели, и таблетки я глотал горстями. Перестала работать печень, она на несколько пальцев выступала из-под ребер. Мучила рвота, нельзя было ни поесть, ни выпить воды. Словом, тупик. Я воспользовался моментом и задал одному из самых авторитетных специалистов вопрос в лоб: «Почему вы меня не лечите?» Ответ был под стать вопросу: «Ты больше не поддаешься лечению». И меня выписали домой.
    Не можете двигаться – дышите
    Но умирать я не хотел, жить хотел! У меня была семья: жена, сын, и вообще мне только исполнилось 54 года. Вот на что обращаю внимание всех «приговоренных»: если вам не оставляют никакой надежды, то желание жить – это и есть ваша надежда, ваш якорь.
    Сосед по палате прислал мне рукописные листочки с дыхательными упражнениями, которые оказались частью системы йоги. Это и стало моим спасением. Если встать не могу, шевелиться не в силах, то хоть буду учиться дышать. Стал осваивать так называемое дыхание животом. Это непросто. Особенно когда у тебя вес 90 кг и огромный живот с выпирающей печенью. Весь мокрый был. При вдохе нужно надувать живот как можно сильнее, а при выдохе подтягивать его к спине. Вся сила этого дыхания в том, что диафрагма – прочная мышечная перегородка, отделяющая грудную клетку от брюшной полости, волей-неволей массирует внутренние органы, прежде всего печень, позволяет насытить кровь кислородом, убрать жирок с живота. Следите: выдох должен быть длиннее вдоха, тогда легкие будут лучше очищаться, а между вдохом и выдохом надо ненадолго задержать дыхание. Начал задержку дыхания с одной-двух секунд. Сейчас, когда этот тип дыхания стал для меня постоянным и естественным, могу держать паузу до 40 секунд. Вдох делаю на 15 шагов, выдох на 20 шагов.
    А начал делать по 5 таких упражнений 3 раза в день. Через три недели рвота прекратилась, через полтора месяца печень перестала выпирать из-под ребер, встала на место, одышка стала проходить. Значит, дело пошло! Уже хорошо. Теперь, говорю, поднимайте меня.
    10 тысяч и один шаг
    Приподняли меня, чтобы мог сесть в постели, – голова закружилась, в глазах потемнело, сердце зашлось. Лежал-то год! Ничего не получается! Только приподнимут – падаешь обратно. В таких мучениях прошла неделя, наконец, смог сесть. Потом спустил ноги с постели, и стало ясно, что надо заново учиться ходить. А ноги не держат, слезы из глаз текут. Стул стоял у кровати. Отставил его на метр и стал преодолевать это расстояние за восемь шагов: учился ходить.
    Пошел на улицу. Семь дней изучал первую ступеньку, не было сил ее одолеть. Дней двадцать пытался спуститься со своего второго этажа на первый. Когда наконец преодолел лестницу, вышел из подъезда, голова закружилась, и я упал. На долгое время ходьба и дыхание стали моим основным способом лечения. Вел наблюдения: двадцать шагов сделал, а двадцать два – уже задыхаюсь. Двадцать пять сделал, а на тридцатом – одышка. Так и дошел до 10 тысяч шагов. Наш дом выходит на площадь, периметр ее примерно 400 метров. Вдвоем с женой ежедневно ходили по этому периметру, «наматывая» иногда по десять километров.
    Сейчас стараюсь проходить в день не менее 4-5 километров. Это моя норма.
    Как я бросил курить
    До фронта не курил. Впервые попробовал табак на войне, там редко кто не втягивался. Для солдата папироска – и отрада, и утешение. А о вреде курения и понятия не было. При форсировании Сиваша курили даже заячий помет. В общем, через десять лет, работая на «Куйбышевгидрострое», выкуривал уже по сотне папирос в день. И решил бросить. А как? Все кругом дымят, даже на заседаниях разрешено. Положил в один карман пачку папирос, в другой – железную баночку с леденцами монпансье. Как только кто скажет: «Закурим!» – пачку протягиваю: «Угощайся. А я только что курил», – а сам леденец в рот. Честно: тяжело было. Три недели мучился. Зато потом как отрезало. Табачный дым настолько стал невыносим, что тяжело стало сидеть на курящих заседаниях. Было это в 1953-м, значит, прошло уже более полувека.
    Хатха-йога – никакого чуда нет
    Йога в СССР была вне закона. Но все же некоторая информация о ней просачивалась. Сначала журнал «Сельская молодежь» дал некоторые упражнения хатха-йоги, и я их освоил. Потом «Наука и жизнь» посвятила публикацию йоговской системе оздоровления. Позднее меня стали посылать в подмосковное Кратово, в санаторий для ветеранов войны, и я частенько уезжал оттуда в Москву «искать йогов». Так постепенно сложился целый комплекс из хатха-йоги, который позволил восстановить здоровое тело. Упражнения йоги похожи на обычную гимнастику, они регулируют приток крови к больным органам, активизируют их работу. С их помощью можно лечить все болезни: сердце, почки, легкие. Например, стойка на лопатках, или «березка», хорошо известная всем со школы, замечательно помогает при простудных заболеваниях. Кое-что я прибавил сам. Например, массаж грудины «под ложечкой». Или массаж области желудка: лежа на спине сомкнутыми пальцами ладони надавить на болезненную область и держать до исчезновения боли. Лишний вес сбросил. Суставы скрипели – перестали. Местами рассосались рубцы. Давление нормализовалось. Гемоглобин держится на отметке 127, повышенный сахар в крови был, сейчас – норма.
    Вот уже много лет я живу в одном режиме: сплю восемь часов, встаю в шесть утра, принимаю контрастный душ (после физических упражнений нельзя, чтобы не ослабить внутренние органы, к которым прилила кровь) и три часа отдаю физическим упражнениям. Сейчас уже невозможно не заниматься – тело само просит. Выполняю все упражнения, кроме стойки на голове – из-за катаракты. Когда нет времени, ограничиваюсь знаменитыми пятью упражнениями тибетских монахов. Кстати, сын и жена тоже последовали моему примеру.
    Тут никакого чуда нет. Только добровольное желание и упорный труд одиночки-самоучки. Зато больше тридцати лет не бывал в стационаре. Только вот в последний год иногда стал ложиться днем на часок. Все же, знаете ли, годы…
    Должен сказать, что из йоги беру только ее физическую составляющую, не вторгаясь в область психологии. И никаких медитаций. Чужим богам мы не молимся.
    Еда
    До болезни за питанием, конечно, не следил, о диете понятия не имел, ограничений не признавал. Сейчас моя еда – в основном каши на воде с оливковым маслом: гречка, овсяная, пшено, ячневая. И на завтрак, и на обед, и на ужин. Особенно уважаю гречку. Она очень полезна при аденоме. Пробовал гречку с кефиром – тоже хорошо. А в геркулес можно кураги или изюма добавить. Отлично. Ну, кроме каши еще супчик: лапша или гороховый. Практически ничего жареного. В воскресенье можно и мяса кусочек, но только не колбасы или сосисок. Если овощи, то лучше сырые.
    Что пью? Утро начинаю со стакана воды с чайной ложечкой меда и двумя ложечками яблочного уксуса. Когда болел, пил травяные отвары. Кофе не пью совсем, чай выбираю зеленый, можно и с конфеточкой, но все чаще заменяю конфеты изюмом. А вообще всем напиткам предпочитаю сырую воду, пить которой надо побольше. Последние 2-3 года принимаю еще перекись водорода по Неумывакину и считаю: польза есть.
    Что касается спиртного – много лет ничего не употребляю. Исключение: рюмка коньяка или бокал шампанского в День Победы, это святое.
    Ученики
    Семнадцать лет назад мне предложили вести на добровольных началах группу здоровья. И я согласился. Сначала в ней было семь человек. Сейчас около шестидесяти. Возраст – от тридцати до восьмидесяти лет. Одна пенсионерка пришла с пороком сердца, а сейчас даже бегает вместе со всеми. Есть ветеран 1918 года рождения, после фронтового ранения колено не разгибалось, он добился значительных успехов. Многие прежде всего избавляются от простудных заболеваний, а потом и от всех остальных. Предостережение одно: не перенапрягаться, не выполнять упражнения через силу, только до ощущения легкой боли; слушать свое тело, его подсказки. Помню, как в самом начале своей практики переусердствовал. Нажал резко на ногу, внутри что-то хрустнуло, и две недели не мог заниматься. Многие в группе добились заметных результатов и даже самостоятельно ведут занятия с другими.
    Меня часто зовут вести другие группы в городе, предлагают зарплату. Но от таких предложений я неизменно отказываюсь. Это принцип. За деньги здоровье не приобретешь. Тут нужен труд, труд и труд.