Младший медицинский персонал

    Быль

    Попала я в реанимационное отделение больницы на площади Борьбы именно в том состоянии, в котором туда и попадают, «нулевом»: «или-или». Спустя какое-то время перевели в кардиологию. Я уже была в сознании, срабатывала защитная эмоция: кто же меня в палате выхаживать будет? Увидев на лице моем тревогу, сестричка, доставившая меня, сказала:
    - Выздоравливайте. Здесь за вами хороший уход будет, а ночная сиделка - просто замечательная.
    - Зовут как?
    - Меня - Катя, а сиделку - Маруся. Она не одного выходила.
    С тем я и провалилась в сон. На следующее утро разглядела и познакомилась с соседкой по палате.
    - Ну как, - спрашивает она, - лучше стало? Маруся от вас всю ночь не отходила.
    Мне действительно лучше, потому что любопытство проявилось:
    - Когда она теперь будет дежурить?
    - Да она - каждую ночь, особенно с тяжелыми, которых только с того света вернули. Как полегче станет, так она других идет выхаживать.
    «Тяжелый какой график, - подумала я, снова засыпая, - каких это сил надо быть, чтоб каждую ночь... Когда же она выспаться успевает?».
    Утром соседка домой собирается, выписывают ее, суетится, чтобы не забыть чего.
    - Семечки я все-таки оставлю, - говорит, - вот здесь будут стоять, на подоконнике. А рыбку, с завтрака, в холодильник положу, пусть Марусенька ночью поест.
    За семечки я благодарить не стала, сделала вид, что не услышала. Зачем мне семечки? А Марусеньку пожалела: видно, молоденькая, может, студентка-медичка. Снова я заснула. А пока спала, привезли на место выздоровевшей соседки больную из реанимации, и Катя, увидев, что я открыла глаза, говорит:
    - Здравствуйте. Ну, вы уже совсем молодцом, даже румянец. Маруся выходила?
    ...Ночью я неожиданно проснулась. Смотрят на меня два красивых глаза с поперечными узкими зрачками. Светятся где-то в ногах у соседки.
    - Маруся, это ты? - спрашиваю я ночную сиделку, а саму ее не вижу, только свет глаз стал изумрудным.
    - Мур-р-р, - ответила мне спокойно, негромко.
    Приподнялась я на локте и в свете уличного фонаря, падающего на соседнюю кровать, разглядела крупную пушистую кошку, лежащую в ногах у соседки.
    Встала я тихонечко, подошла к холодильнику и достала для Маруси рыбку.
    «А семечки на подоконнике?» - вспомнила я, засыпая.
    Утром проснулась от веселого щебетания за окном. Давно я птиц не слыхала. Все в Москве да в Москве, из-за болезни даже на даче не была летом, а сейчас зима... Откуда птицы? Перетащила тихонько подушку, чтобы лицом к окну устроиться, и ахнула: береза ветками к окну протянулась, и на каждой веточке - по маленькой синичке. За форточкой висит пластиковая кормушка, а семечки там уже на самом донышке, вот-вот закончатся.
    Подошла я к подоконнику, там - пакет с семечками. Форточку открыла, потянув за веревочку.
    - Кто вам разрешил вставать?- грозно спросил, открывая дверь палаты, лечащий врач.
    - Маруся, - ответствовала я, возвращаясь на место.
    - Да, она у нас крупный специалист по реабилитации, уникальный в своем роде, - абсолютно спокойно, даже с некоторой важностью подтвердил врач, - но медицинский консилиум еще не отменяли. И анализы надо сдать, - уже ворчал он.
    Новая соседка часа через два открыла глаза, и я ей, точь-в-точь как мне несколько дней назад, доложила, что идет она на поправку, ухаживает за ней по ночам медработник чрезвычайно ответственный, всех на ноги ставит.
    - Принеси мне, пожалуйста, семечек, только не жареных, и сала кусочек, несоленого, - попросила я дочку.
    - А «Вискаса» тебе не хочется? - изумилась дочь, - я всегда считала, что только у беременных бывают причуды.
    - Именно «Вискас» и хочется, - подтвердила я. - Да не волнуйся. Это не мне.
    ...Наступил день, когда и меня выписывали. Оставила я пакет с семечками, запасы «Вискаса» для младшего медицинского персонала, а конфеты и цветы для сотрудников кардиологии принесла дочь...

    Адрес: Володиной Нике Викторовне. Телефон в Москве: 212-32-82.