Мир вижу из окна

    Здравствуй, ЗОЖ, мой друг! Постоянный, между прочим. Вот возле койки что у меня находится? Отвечаю сама себе: "Библия, наполовину прочитанная, книга П. Брэгга и ЗОЖ". Ах, да, еще две гантели по 1 кг и флакон для твердого массажа. А за окном - кормушка для братьев меньших. Когда соцработница приходит, я ее прошу, чтоб насыпала им кружку пшена.
    Сейчас солнце до вечера, и я в своей квартире на 4-м этаже загораю, ноги грею, сидя в инвалидной коляске - спасибо властям за нее. Мой дом - на южной стороне, его ничто не загораживает, только корейская береза - ствол черный, листья темно-зеленые. А через дорогу русская береза - стройная, высокая, уже к 6-му этажу тянется. Беленькая, листья бледно-зеленые и сережки - чудо!
    Мой дом на сопочке стоит первый, все хорошо видно: речку с карасями-бычками, ГРЭС, электрички, дорогу на Находку, частный сектор, где знакомая живет - Анфиса Ивановна, добрейший человек. Часто звонит, но приходит редко - голова кружится у нее.
    Раньше я на балкон выходила, там лавочка широкая - дедуля, его уже нет, поставил еще давно. Не хочу много писать про семью. Одна я осталась, и смерть не берет - по советам ЗОЖ карабкаюсь.
    Сижу в добровольной тюрьме 8-й год. Коляска, печка, койка. Никому нет дела до меня. Но живу, не тужу. Иногда приходит кое-кто из старых друзей и давай своих близких поносить: зять пьет, внуки, ироды, не слушают... И понеслось! Я завариваю чай с мятой, пьем, и моя гостья успокаивается, уже улыбается - доброе слово всем в радость.
    В записной книжке у меня было 22 адреса знакомых, друзей. Осталось трое, да я жива еще. Все мы квартиранты на земле. Ведь, вспоминаю, как было - все бегом, скорей! Оглянулась, а там уже нет милой девчушки, что цокала туфельками на среднем каблучке. По 5 лет в отпуск не ходила - поработай, поработай! А когда наконец отпуск - то по турпутевке.
    Пандуса в нашем доме нет, мне не выехать, не выйти. Зато работа всегда имеется: поделки, носки связать. А уборка - веник намочила, в зубы за хвостик и вперед. Утром 2 часа - гимнастика. Ноги есть, но не хотят ходить. Еще спасает телевизор. Старенький, но другого не хочу. Все в норме.
    Я дитя войны. С 8-9 лет на заводе помогала. Мать, отец воевали. Нас четверо было и бабушка. Так что сейчас мне уже нечего бояться. Жалко молодых, вот им трудно: нет фабрик, одни офисы, торговля. В общем, пе-ре-стро-и-лись! За телефон в 2006 году 200 рублей платили, нынче - 250. И еще надо выложить за каждую минуту разговора. Попробуй позвони друзьям!..
    Я хотела бы сказать Галине Брянской, написавшей статью "Полюбите одиночество" в ЗОЖ (№3 за 2007 год): "У вас ноги ходят. Вы захотели, пошли в магазин, в больницу - куда угодно. Везде люди, общение. И это вы называете одиночеством?" А еще раньше в ЗОЖ (№23 за 2006 год) Рауза Гайнулина - о том же: "Не отчаивайтесь, вы не одни..." Но у Раузы - 9 детей, 13 внуков, 1 правнук. А мне что делать? Я жду, когда кто-нибудь яблочко купит, а вы пошли и купили. Так что помолчите, живите и радуйтесь каждому дню.

    Сандецкая Г.П.